Blood and Tears on White Marble - Իմ գրած բանաստեղծությունները

[Rhayader]

Небытие (Бред)
Ցիկլ. Чернь

Меня здесь нет. Лишь ветер играет
С останками страха полночной беды...
Дверь полна слов, и полны пистолеты,
И где им надежда, что прочь улетает?
Лишь голая дама с бокалом вина...
Там голые стены, что пили меня...
Ведь меня нет здесь! Пепел метает
Трусливые тени на сцену театра...
Но кто там застыл в ожидании чуда?
Он ищет смысл в потоке абсурда!
Меня здесь нет! Здесь лишь боль от предела
Про то, что я небо на долгую память...
Меня очень нежно, чтобы не ранить,
Бритвою сбрили с моего тела.

[Rhayader]

Чернь
Ցիկլ. Чернь

Я вкладывал себя в свою любовь,
Она лишь слушала меня, так терпеливо...
А где же ты? Весь мой последний год
Одна сплошная черная дыра!
Я вкладывал себя в свою любовь...
А где же я? Забыл уже, прости,
Как тихо ты ушла.
Так тихо.
Конец. Всему конец.
Образы, что листья в воздухе рисуют,
Черные вены белых небес. Ветки,
Вороны. Вся та же чернь в их голосах.
И монотонный снег...
Так холодно... Поплакать бы,
Да сил не хватит.
Я вкладывал себя в свою любовь,
Все остальное - чернь ее тоски.
А я дышу, так тихо,
Так холодно...

[Rhayader]

Последовательность из четырех стихов и эпилог про одиночество в фольклорной форме
Ցիկլ. Чернь

Спросил у моря, в чем беда моя,
И где покой я обрету, и счастье...
Мне море волнами прибоя прошептало:
«Горька судьба того, кто одинок,
И холодно когда в тиши...
Тони в моей любви, и нежной буду я,
И лишь дыхание твое возьму взамен».

И я спросил у неба, в чем беда моя,
И где покой я обрету, и счастье,
Дыхание свое не потеряв...
И небо бурями ветров мне прошептало:
«Горька судьба того, кто одинок,
Лишь пустота царит в тиши...
Тони в моей любви, и нежной буду я,
И лишь мечты твои возьму взамен».

И я спросил у леса, в чем беда моя,
И где покой я обрету, и счастье,
Дыхание свое, мечты свои не потеряв...
И лес мне языками листьев прошептал:
«Горька судьба того, кто одинок,
Борьбы и света нет в глухой тиши...
Тони в моей любви, и нежной буду я,
И лишь свободу твоих крыльев я взамен возьму...»

И я, отчаявшись, спросил у девы,
В чем беда моя, и где покой я обрету, и счастье,
Дыхание свое, мечты свои, свободу крыльев сохранив...
Мне дева прошептала голосом своим безумно сладким,
Что в той пустой груди огонь зажег...
«Горька судьба того, кто одинок,
И не владеешь ты ничем в тиши своей души...
Тони в моей любви, и нежной буду я,
Лишь одиночество твое возьму взамен...»

...И я тем сладостным речам поверил,
Мой мир сгорел, и крепость моя пала...
Я потерял единую ту вещ,
Что мне воистину принадлежала.

[Rhayader]

Сон Евы в образах из света
Ցիկլ. Чернь

Образы пляшут на стене...
Ты - Ева, ты - порок, ты - грех первичный,
Проклятье, нежеланная,
Грязная...
И лишь один свет - образы -
Каким-то зеркалом наброшены...
Я обняла свои колени,
Чтоб не заплакать вдруг.
Я - Ева на своей постели,
Обнявшая саму себя,
Вместо кого-то более родного...
И образы прикосновений твоих пальцев,
Сладкой чепухой, и жар и бред,
Что грели меня этой ночью,
Сейчас на стенах этой комнаты.
Хочу, чтобы опять была во мне -
Ты...
Хочу твой жар, и губы твои, образы -
Обнять...
Оставила мне только образы...
Две Евы... Два греха... Колени...
Плачу...

[Rhayader]

Вчерашний реквием
Ցիկլ. Чернь

Когда-нибудь - лет через сто -
Мы, встретившись глазами,
И губ жары тех летних вечеров
Не вспомним никогда.
Ладонь в ладони, промолчим о том,
Что между нами,
То наше - утекло давным-давно,
Но нами жить осталось...
Соленым был тот поцелуй последний,
И тело обнаженное огнем по разуму...
А по соседней жизни, этажом чуть ниже,
Прошел хрустальный звон разбившейся души.
Там закричали, мол, спать не даете,
Да хоть помрите, только - тише...
И под позором нежелания
И алкогольного бреда,
Под знаком безразличия и пустоты
Я умер.

[Rhayader]

Էս գործը մի անգամ Ակումբում ցենզուրայի են ենթարկել: Բայց դե ժամանակներն էլ, կարծում եմ, փոխվել են:

Бред в мастурбационном трансе
Ցիկլ. Чернь

Нас разнесет путями шелковых аллей,
Где кровь струится из усталых окон.
В одном окне застыло солнце,
И ведь когда все сделано, никто не нужен.
Неодиночество, нехлодно, негрустно,
И неискренне спина болит тобой.
В ладони чья-то жизненная лень.
Но спина болит.
А по-другому и не надо, больно,
Ведь лучше самого себя считать дерьмом,
Чем того, кто не заслужил этого.
Дружить с самой собой...
Непониманием себя кормить...
А неизвестность - белой слизью,
Что лет через двадцать -
Сам ты. Или не ты, но твой.
Или твоя... или тобой сгорело...
И в метастазе жизни
Молодость моя, как в клетке.
Катарсис... Самокастрация...
Самообман, обмен дыханием с тобой.